Божий дар. Часть 1

Моя бабушка часто повторяла, что жизнь — это божий дар, получив который мы должны беречь. Когда я работала в больнице, то видела много разных больных. Были среди них больные раком и даже молодые люди, покалеченные войной. Все они относились к своим заболеваниям по-разному.

Не скрою, я часто их обманывала. Придумывала истории якобы из жизни и рассказывала им. У меня даже была особая категория постоянных слушателей — молодые ребята-инвалиды, которые лежали в одной палате. Кто-то из них был парализован, у кого-то не было ноги, а у некоторых и двух. Не знаю, понимали ли они, что я обманываю их, но после моих рассказов о счастливой жизни таких же, как они, инвалидов у них загорались глаза и мужчины долго бурно что-то обсуждали. Мне очень хотелось пробудить тягу к жизни в их душах, особенно после того, как видела людей, которые просто спокойно отдают себя на растерзание увечью или болезни. Моя бабушка говорила, что в любой ситуации нельзя опускать руки, нужно во что бы то ни стало жить.

Утро у меня начиналось всегда одинаково: я обходила все палаты. Плохо мне было или хорошо, но я натягивала улыбку и заходила в каждую. Начинала со второй, на другом посту, потому что там лежали мои любимчики — «слушатели».

— Всем привет! Что опять хмурые такие?

— А чего радоваться? Ваську в реанимацию увезли, опять культя открылась, еле кровотечение остановили. Ты лучше расскажи чего-нибудь.

— Вот с делами управлюсь и расскажу. Мне бежать нужно, а то скоро перевязка.

Я выбегала из палаты и бежала в другую, в которой лежали больные раком.

С самого утра и до позднего вечера возле одного больного всегда была мать. Утром его увозили на перевязку, а она сама все мыла и перестилала постель. Женщина поставила себе цель — поднять сына на ноги, и ей это удалось. Она несколько раз в день растирала его тело от кончиков пальцев до макушки одеколоном. Готовила ему настой из зимолюбки — у молодого человека был рак кишечника. Заливала две столовые ложки сухих листьев зимолюбки одним стаканом кипятка, давала настояться 7-10 минут и процеживала. Принимал он по 1/3 стакана три раза в день до еды.

Женщина также готовила для сына жидкие овощные супы-пюре и кормила его только маленькими порциями. Вот и все лечение, но оно помогло, и мужчина поправился.

...Через год меня кто-то окликнул в автобусе.

— Кать, привет!

На меня смотрел незнакомый мужчина, я пыталась вспомнить, где мы встречались, но так и не смогла.

— Здравствуйте. А мы разве с вами знакомы?

— Конечно знакомы! А ты меня разве не узнаешь? Я Сергеев. Лежал у вас в больнице в первой палате.

— Сергеев...

У меня так и пронеслось перед глазами истощенное лицо с провалившимися глазами и обкусанными губами. Где же было мне узнать в полном, цветущем, веселом мужчине (явно еще и подшофе) того больного раком. Я спрашивала потом у людей о его судьбе. Он действительно полностью поправился. Только никаких уроков после болезни мужчина явно не извлек и жизнью не дорожил. Он стал беспробудно пить, спасаясь мимолетными шабашками и любовью своей матери.

Надсадная трава

Боровушка — так любовно называла моя бабушка зимолюбку зонтичную, а народных названий у нее немало: горькая трава, изгон, становник, суховишник, золотник, порушник, сердечник, надсадник.

Любила она эту траву за то, что сама лечит различные заболевания и усиливает эффективность других трав в лечении.

Зимолюбка лечит заболевания почек и мочевого пузыря, отеки почечного и сердечного происхождения, простатит, заболевания ЖКТ, язву желудка, болезни печени, диабет, одышку, кашель, туберкулез, рак, болезни суставов, ревматизм и подагру. Принимают ее при грыже, при заболеваниях, которые были спровоцированы поднятием тяжести (опущение почек, матки), после родов, при женских воспалениях, при воспалении предстательной железы. Свежие листья прикладывают к ранам, используют для лечения хронических кожных болезней. Припарки из травы зимолюбки дают хороший эффект при твердых опухолях молочной железы, губ, гланд, при карциноме.

Спасительные истории

Заваривала я своим «слушателям» зимолюбку почти каждый вечер после того, как не стало самого старшего из них, Владимира.

В тот день работала на своем посту и услышала, как с другого кто-то кричит.

— Кать! Катя!

По голосу я поняла, что кричит Андрей, один из палаты «слушателей». Пошла к ним в палату.

— Кать, принеси, пожалуйста, воды.

— Хорошо, сейчас принесу.

Я набрала воды в таз, принесла и поставила перед кроватью Андрея.

— Я сам, уйди, пожалуйста.

Ему было стыдно, нужно было подмыться, естественные нужды никто не отменял, а тело было парализовано осколком, ранившим его в Афганистане. Жил он давно один и привык понимать потребности своего организма только по запаху. Я поставила таз на стул, чтобы Андрей смог дотянуться, и вышла. Зашла через 10 минут, а он и простыню уже умудрился сам перестелить. Грязная больничная хламида валялась рядом с кроватью, я наклонилась, чтобы ее поднять, и из-под нее выкатилась пустая бутылка.

-Андрей, ты снова пил? И кто тебе только эту гадость приносит?

— Так легче... Хуже уже не будет.

— Зачем ты так?

Я понимала, что нравоучениями ничего не добиться, поэтому и рассказывала различные истории. В тот день рассказала такую.

— А вы знаете, когда я окончила 9-й класс, мы ездили с классом в одну заброшенную деревню.

В палате воцарилась тишина, все лица были обращены в мою сторону. Несколько пар глаз внимательно следили за мной, и нужно было говорить как можно правдивее. Я огляделась, убедилась, что всем видно мое лицо, и продолжила.

— Так вот, когда мы ездили в ту деревню, то ночевали в одном доме. Дочка хозяев была давней приятельницей нашей учительницы и дала нам ключи. В тот день было прохладно, и мы истопили в доме печи и залезли погреться на русскую. Над ней было множество полочек со старинными вещами, которые вызвали в нас столько восторга, что мы не сразу заметили лежащие на печке костыли. Мы спросили у учительницы, и она рассказала нам, что у хозяина нет ног (на самом деле не было одной). Как-то в детстве он оказался в грозу на реке, дождь был настолько сильный, что он решил остаться переночевать под лодкой, а утром не смог встать. Ему отрезали ноги, но мужчина жив до сих пор.

— И у него была семья?

— Конечно, была и есть! У него четверо детей (на самом деле двое). Нам же его дочка ключи от дома дала, вы же слышали.

— А чем он занимался?

— Он выучился на сапожника и чинит обувь до сих пор.

Владимир приподнялся на своей кровати.

— Вот видишь, Андрюха, значит, и без ног можно жить, и мы сможем!

Я вышла из палаты, а они еще долго шумели и строили планы.

Ночью у Владимира снова открылась культя, и врачи не смогли остановить кровотечение.

Утром я зашла с улыбкой в палату, но ничего не сказала, увидев пустую кровать. Налила Андрею чай, стараясь не встречаться с ним глазами. Да и, как оказалось, он сам отводил глаза, потому что плакал. Я зашла к ним вечером, когда напряжение немного спало, и принесла зимолюбку. С того дня стала заваривать ее под их чутким руководством. Настой мы придумали сами, и он очень нравился мужчинам. После этого настоя кровотечения стали редкостью, а огромные пролежни у Андрея стали подживать.

Часть 2